Класс наш располагался на третьем этаже левого флигеля. Вместо парт уже были у нас крашеные светлой масляной краской большие столы, под столешницей которых была полка для книг. Там обычно лежали тетради, некоторые принадлежности. Кое-кто прятал там сигареты, иногда из стола мог возникнуть запах заплесневелого хлеба, когда кадет забывал о припрятанной после завтрака корке.

Для учебников предназначался большой шкаф с двумя створками, где на полках каждому отводилось достаточно места не только для книг, но и для спортивных тапочек.

А в этой классной комнате было довольно тесно и потому было принято решение не ставить второй шкаф, а устроить несколько полок в пространстве между второй парой дверей, которые выходили на лестницу. Между дверями было расстояние примерно полметра, полки получились достаточно глубокие.

История приключилась именно в этом импровизированном шкафу. В 10 классе был назначен диктант по русскому языку. Обычно перед диктантом выдавали новые тетради, чтобы никто не заявил в последний момент, что у него тетрадь кончилась и писать не в чем.

Капитан Спиридонов приносит пачку чистых тетрадей, ждет, пока дежурный отдаёт рапорт учителю. Оказывается, трое лежат в санчасти. Капитан не был несколько дней на службе и про себя решает, что вполне возможна по весне простуда. С шумом отодвигаются громоздкие деревянные стулья и все парами усаживаются за столами. Тетради получены, осталось несколько штук. Куда их положить? Ах, да. Шкаф есть общий между дверями. Капитан спокойно направляется к нему. В классе вдруг наступает мертвая тишина. Резко открыв дверь, Спиридонов от неожиданности немеет: на двух полках и на полу лежат все трое "больных": Сидоренко, Родин и Мельников. Все знают, что эти трое вполне могли получить не выше "трояка". Поначалу тихо, а потом вдруг класс разражается диким хохотом. Воспитатель с растерянностью оборачивается, ему стыдно перед молодой учительницей и одновременно внутри закипает гнев за такую наглую выходку. Он готов выбросить их всех за шиворот, сила ему позволяет, но с трудом сдерживая свои эмоции, Николай Андреевич негромко командует:

- Всем сесть по местам и приступить к диктанту. После урока разберемся.

Покрасневшие и опозоренные, все трое садятся за свои столы, начинается диктант.

После диктанта молодая учительница, которую за глаза все зовут Светой, пытается как-то снять стресс у суворовцев:

- Если вы скажете, как называл шкаф один из героев пьесы Чехова, двойки никому не поставлю.

Начинается перешёптывание. Никто не знает. Вдруг Буркин поднимает руку. Уж от него-то никто не ожидает правильного ответа, вечный троечник, только по литературе у него "четвертак".

- Глубокоуважаемый шкаф! "Вишнёвый сад", слова Гаева в первом действии.

- Правильно. Вы спасли своих товарищей. И лично Вам я ставлю 5 по литературе за четверть.

Преподаватель забирает переданные по рядам тетради и выходит. Все поворачиваются к сидящему на последней парте герою дня. "Ты откуда знаешь?". "О, воин, службою живущий! Читай устав на сон грядущий. И поутру, от сна восстав, читай усиленно устав",- многозначительно декламирует тот.