Основная заслуга в том, что из нас выросли более-менее приличные члены общества, принадлежит руководству училища, коллективу преподавателей, офицеров-воспитателей, обслуживающего персонала.

Они буквально все обладали не только высокими общечеловеческими качествами, но и были весьма квалифицированными специалистами в своих областях. Самое главное, что они любили нас и делали все возможное, чтобы заинтересовать нас, преподнести нам свой материал так, чтобы мы его запомнили на долгие годы. Только сейчас мы представляем, каких трудов им это стоило. А ведь их работа не заканчивалась уроками. Практически по каждому изучаемому предмету у нас работали кружки при соответствующих кабинетах, регулярно устраивались общеучилищные конкурсы по физике, химии, математике, даже французскому языку, не говоря уже о соревнованиях по разным видам спорта.

Каждый из них имел свою особенную манеру изложения материала и контроля его освоения, использовал специфические приемы поддержания нашей активности на уроках. В каждом стиле преподавания присутствовали элементы, которые заставляли нас с большим старанием относиться к освоению их предметов. В течение всего урока они поддерживали наше внимание. У нас практически не было неинтересных предметов. Но основное, что заставляло нас стараться, хотя понимание этого пришло только теперь, это стремление быть достойными той любви и отеческой (естественно, и материнской, если говорить о работавших с нами женщинах) заботы, которой они одаривали нас бескорыстно.

Вообще, слова признания высокого уровня преподавания в суворовских училищах мне приходилось слышать не единожды, да и сам я мог в этом убедиться в период обучения после окончания нашего СВУ. Как правило, суворовцы всех училищ обгоняли своих сверстников из гражданских школ по всем предметам. Наряду с этим они имели заметное преимущество в области физического воспитания, работоспособности, организованности, более крепкое здоровье.

В чем секрет такого положения? Конечно, способствовала сама обстановка в училище, необходимость регулярно выполнять все задания, обязательность самоподготовки, более острая состязательность как между классами, так и внутри класса между суворовцами. Но главное все же - в уровне подготовки преподавательского состава. Ведь в период создания училищ – в 1943-1944 годах лучших преподавателей снимали с фронтов и посылали учить детей, часто вопреки их патриотическому стремлению защищать Родину. Весь свой энтузиазм они обратили на нас, отдавая нам все свои силы и свободное время. Заложенные в тот период традиции продолжают сохраняться в большинстве СВУ и до настоящего времени.

Но вернемся к нашему училищу.

Наши отношения с преподавателями имели определенные особенности, проистекающие из воинской направленности нашего обучения и воинского уклада нашей жизни. Практически все преподаватели были офицерами. Даже женщинам, преподававшим иностранный язык, химию, литературу, были присвоены воинские звания лейтенантов или капитанов административной службы. Большинство из них не владело воинскими навыками, строевыми приемами и по сути они оставались просто женщинами. Иногда они допускали вещи, совершенно не вязавшиеся с военной формой. Так, некоторые из нас были свидетелями того, как капитан Морозова Г.В. отвечала на наше приветствие, отдавая честь левой рукой, поскольку правая у нее была занята сумкой. Тем не менее, они были офицерами и поэтому мы, как правило, называли их по воинскому званию и фамилии. Имена и отчества большей части преподавателей были нам неизвестны, за редкими исключениями, касающимися в основном женщин. То же самое можно сказать и об общении одноклассников, а тем более суворовцев из других отделений и рот. Друг друга мы звали в основном по фамилиям и именам, отчества нами не употреблялись вообще, да и сейчас между нами сохраняется эта манера обращения по имени независимо от года выпуска. Недостающие части полных имен основной части своих преподавателей и суворовцев-однокашников мы узнали только из списков, подготовленных к первому и последующим юбилеям училища организаторами наших юбилейных встреч. Поэтому прошу меня простить, что некоторые наши офицеры, не попавшие в тот список, названы только фамилиями.

Я прошу прощения у тех преподавателей и офицеров-воспитателей, о которых здесь не рассказывается. Это не потому, что мы о них не помним, а только из-за ограниченного объема книги. Но мне все же хочется с благодарностью хотя бы перечислить их фамилии: Князев Глеб Дмитриевич, Демихов Николай Семенович, Аполлонов Валентин Николаевич, Абельханов Шамиль Сулейманович, Федотов Иван Корнеевич, Гугнин Лев Алексеевич, Ярошенко Леонид Иосифович, Баринов Николай Иванович, Герн Юрий Алексеевич, Лепилов Роберт Петрович, Ляпин Михаил Петрович, Луговский Владимир Петрович, Морозова Генуэфа Васильевна, Пасюк Николай Степанович, Петухов Михаил Васильевич, Штейнсапир Юрий Ефимович, Игнатьев Виктор Петрович, Макаров Евгений Васильевич, Пирожинский Иван Иванович, Редозубов Константин Николаевич, Руднев Николай Павлович, Рябенков Георгий Кузьмич, Соловьев Юлий Александрович, Соколов Михаил Архипович, Степанов Михаил Иванович, Суняев Иван Матвеевич, Трубаев Николай Романович, Тураев Константин Николаевич, Уланов Виктор Семенович, Фишер Виктор Эрмиясович, Фролов Юрий Николаевич, Шахназаров Александр Рубенович, Блинов Виктор Николаевич, Шипилов Михаил Григорьевич, Хасанов, Ткаченко Владимир Николаевич, Эрре Алексей Федорович …

Мы помним и тех, кто не будучи преподавателем, заботился о нашем здоровье, быте. Многие из нас помнят сантехника Рахматуллина, который постоянно что-то подправлял или подкручивал и которого мы подкармливали своим хлебом. Он иногда спрашивал у нас: “Кина будет?”

К большому сожалению, многих из перечисленных офицеров уже нет в живых. Только за последние годы ушли из жизни Валентин Николаевич Аполлонов, Иван Корнеевич Федотов, Юрий Ефимович Штейнсапир, Лев Алексеевич Гугнин, Глеб Дмитриевич Князев, Николай Семенович Демихов, Иван Матвеевич Суняев